Теперь возьмите заорганизованного клайра и поместите его в очажок свободы действий – Планетарную Разведку. Хватит у пресловутого «Высшего Разума» соображения, как ему жить в условиях невыносимой самостоятельности и отсутствия руководства? Месяц на адаптацию к свободе – это много или мало после ста двадцати лет выполнения чьих-то приказов? Я для Анны не просто начальство. Я еще и единственный знакомый и не отвернувшийся от нее человек. Сейчас уже не важно, что именно я давал в трибунале свидетельские показания. Одиночество притупляет обиду. К тому же я кусочек той старой жизни, иллюзия надежды на перемены в обратную сторону. Она не станет размышлять над правомочностью моего приказа. Слишком трудно ей привыкать к новой жизни и новым правилам игры. А приказал я ей, через Макса, воплотить в жизнь один незатейливый план. Прежде всего, ей следовало связаться с флотом кочевников…
…Я шел по обожженному асфальту к развалинам телецентра. Гость ковылял чуть позади. Из-за угла ближайшего дома вышли двое Воинов и, взяв винтовки наперевес, побрели рядом. Десантный транспорт клайров стоял прямо на площади. Овальная дверь в его борту отъехала в сторону, и на землю спрыгнул «дружище Вик». Сейчас нас свяжут, поднимут на звездолет, и нам останется только молчать на допросах, ожидая прибытия корабля Совета, который доставит нас в трибунал…
Корабль Совета оказался довольно просторным и комфортабельным. После трех дней пребывания в карцере флагмана мягкие кресла воспринимались как невообразимая роскошь. Нас усадили в одну из лож кают-компании, чтобы мы весь полет оставались на виду. Руки и ноги были свободны, и разрешалось даже вставать, ходить в туалет, наливать себе напитки, но все в пределах отведенного помещения и под присмотром бдительного Вика. Он был назначен нашим сопровождающим до самой Метрополии.
– Да ты не переживай, Витек, не сбежим, – я насмешливо взглянул на Воина, – куда отсюда улизнешь? Космос же вокруг.
– От тебя всего можно ожидать, – лениво ответил Вик, прикасаясь к кобуре.
Мы были уже достаточно далеко от дрейфующего Флота. До Базы оставалось лететь часов десять. Я устроился в кресле поудобнее и сделал вид, что собираюсь вздремнуть. Гость не отходил от синтезатора, литрами поглощая Напиток Бодрости. Для него на корабле было суховато. Воин прогуливался по помещению, перебрасываясь короткими фразами с проходящими через кают-компанию членами экипажа. Я посмотрел на часы. Пора бы начаться первой фазе моего плана.
Словно в ответ на мои мысли по кораблю разнесся резкий сигнал боевой тревоги. Вик подбежал к дисплею и ткнул в него пальцем. К кораблю Совета стремительно неслись два десятка тяжелых истребителей кочевников. Их силуэты на голубом фоне экрана быстро росли.
– Твоя работа? – зло щурясь, спросил клайр.
– Да ты что, спятил? – я придал своему лицу невиннейшее выражение. – Для таких фокусов я не укомплектован. Наверное, лазутчики. Случайность.
Гость оторвался от напитка и криво улыбнулся. Не поверил, головастик. Ну и ладно, его мнение сейчас значения не имеет.
Истребители выполнили боевой разворот и открыли беглый огонь. Стреляли они только по двигателям. Это означало, что рассчитал я все верно. Анна выполнила приказ, и скоро начнется вторая фаза разработанной мной операции. Корабль сотрясался от множества прямых попаданий. Его броня начала сдавать. Вот зазвенел колокольчик прорыва силового поля и следом взвыла сирена, возвещая о разгерметизации какого-то отсека. Мимо нас пробежали трое клайров в скафандрах. Колокольчик зазвенел во второй раз, потом в третий. Не перестарались бы, земноводные. На экране стало видно, что истребители перенесли, как я и предполагал, огонь на рубку.
– Надевайте, – Вик бросил нам с Гостем легкие скафандры.
Мы не стали возражать и натянули предложенные костюмы с максимальной быстротой. Два истребителя подошли к кораблю вплотную и выплюнули в сторону пробоин гофрированные шланги метрового диаметра. Эти «аварийные трапы» приклеились к рубке и корме, рядом с двигателями. Дело шло к абордажу.
– Сидите здесь, – крикнул по радио Вик и, активировав пистолет, бросился на мостик.
Едва он выбежал, мы с Гостем вскочили и понеслись на ют гибнущего корабля. Два основных отсека были наглухо задраены, там трудились роботы-ремонтники. Третий пока держался, но долго это продолжаться не могло. «Аварийный трап» протянулся к корме и должен был присосаться где-то за одной из этих трех дверей. Вот стальная дверь в первое помещение выгнулась и с треском порвалась пополам, как лист тонкого пластика. В образовавшийся проход шагнул рослый кочевник. Он взял Гостя за плечо и, прикоснувшись своим шлемом к его лицевому стеклу, на секунду замер. Нет, это не был эквивалент поцелуя после долгой разлуки. Амфибии что-то обсуждали без помощи радио. Закончив беседу, Гость нырнул во вскрытый отсек, а солдат поднял оружие на уровень моей груди и выстрелил.
Моему любимому Максику снова досталось. Появившись из соседней каюты за миг до выстрела, он успел заслонить меня собой. Импульс вырвал его покалеченную руку из плеча и повалил нас обоих в глубь второго отсека. Кочевник прыгнул за нами, но его отбросил выстрел притаившейся у пробоины Анны. Мы через брешь запрыгнули в шлюз пристыкованного к кораблю Совета хозяйского «Призрака» и задраили люк. Курьер стартовал одновременно с финальным залпом амфибий. Корабль Совета развалился на уродливые части, которые, медленно вращаясь, поплыли в чернеющее пространство.
– Сработали как часы! – хвастливо заявил Макс, обследуя свои повреждения. – Пусть теперь Совет Галактики ищет тебя среди кочевников. Караван-другой, по триста тысяч кораблей каждый, обыщут и бросят это дело. Раз отбили кочевники предводителя и шпиона, значит, черт с ними. Через год о тебе вообще забудут.
– Спасибо, ребята, – сказал я, усаживаясь перед пультом, – спасибо, что спасли.
– Ты сам себя спас, – Макс взмахнул оставшейся рукой, – я – твой разведбот, Анна – связной. Мы одна команда, и в этом все дело.
Анна молчала.
– Мне очень жаль, что тебя изгнали, – искренне посочувствовал я девушке.
Она кивнула и, проглотив слезы, произнесла:
– Хозяин приказал вам вернуться на Землю и затаиться на пару лет. Понадобитесь – я прилечу. Наблюдайте, как и раньше, только больше не вмешивайтесь.
– Так он знал о плане моего освобождения?
– Конечно, – Анна слабо улыбнулась, – я же клайр, Алекс, и без приказа ничего сделать не способна.
Вот так! Чутье не подвело, хотя логические построения были ошибочны изначально. Придется на будущее это учесть.
– Что ж, раз Хозяин отправляет нас в отпуск, летим, – я покосился на изувеченного Макса, – корпус бы тебе сменить.
– На женский?
– На целый.
– В трюме стоит подарок, – вмешалась Анна, – Хозяин вам в качестве компенсации презентовал. Без гиперпередатчика, правда, для конспирации…
– Неужто разведбот?! – шепотом спросил Макс.
– Он самый.
«Призрак» мягко опустился на краю леса, в сотне метров от Стратегического Центра Шахрина. В закатных лучах молодая трава отсвечивала золотом. Высоко в небе клубились облачные полосы инверсионного следа. Словно пародируя клайров, оглушительно чирикали птицы. В стене Центра открылась калитка, и оттуда выбежала светловолосая девушка. Анна отвлеклась от выгрузки разведбота и пристально посмотрела на приближающуюся фигурку. Я, глядя против солнца, никак не мог разобрать, кто это. Впрочем, кто, кроме Жени? Следом за ней бежал и Орлов, Шахрин и все остальные обитатели тайного убежища.
– Ты так и не смог стать одним из нас, – спокойно произнесла Анна, – хотя, может быть, это и к лучшему. Ты, по крайней мере, остался одним из них.
Женя повисла на моей шее, сотрясаясь в рыданиях.
– И так… все время, пока… тебя не было… – указал на нее запыхавшийся Орлов, сжимая мою руку, – больше без нее не улетай, а то на жидкость изойдет девчонка.
– Не улечу, – соврал я и ласково погладил Женю по голове.